Марина Саанишвили закончила в BBE программу «Современное искусство», а до нее училась на архитектора в московском МАРХИ и дизайнера в бернском Hochschule der Künste.
Мы поговорили с Мариной о поступлении, учебе и жизни в Швейцарии, разнице университетских подходов и междисциплинарности в творческой сфере.
Расскажи, как ты выбирала программу и поступала?
Я училась в 2012–2015 годах на программе бакалавриата «Визуальные коммуникации». Швейцарская школа дизайна как таковая всегда вызывала у меня восторг своей простотой и свежестью решений, поэтому я рассматривала для поступления четыре университета: в Цюрихе, Берне, Люцерне и Базеле.
Университеты в Базеле и Цюрихе не давали возможности приезжим студентам учиться на общих условиях и стоили запредельно дорого. Поэтому я остановила свой выбор на Берне и Люцерне.
Подала документы в оба университета и прошла вступительные — портфолио-ревью, творческое домашнее задание и собеседование. Ни в одной из школ у меня не просили сертификат о знании языка, хотя на их сайтах стояло требование об уровне B1–B2. На собеседовании моего начального уровня знания немецкого (условно А2–В1) вместе со знанием английского было достаточно.
В Берне я прошла отбор, а в Люцерне попала в список ожидания. Если бы кто-то отказался от своего места, меня бы взяли. Но тот год, как мне сказали в секретариате, оказался аномальным, и все, кого в первом потоке зачислили в Люцерн, приняли место. Поэтому мой выбор пал на Берн, о чем я впоследствии ни разу не пожалела.
Как была устроена учеба? Что запомнилось тебе больше всего?
Так как я была единственной приезжей в группе среди местных, интеграция шла тяжело — все то и дело забывались и переходили на разговорный швейцарский (в Швейцарии говорят на множестве диалектов немецкого языка, в каждом кантоне он свой).
Первые полгода мне было сложно влиться в контекст и подружиться с одногруппниками из-за языкового барьера. Но в то же время это стимулировало меня серьезнее отнестись к изучению языка, от чего я в конечном итоге только выиграла.
Поначалу учеба была культурным шоком, особенно в сравнении с традиционной закалкой МАРХИ (Московский архитектурный институт), где я училась прежде. Подходы в университетах — совершенно разные. Переключиться и понять новый контекст, особенности учебы и коммуникации было непросто, порой даже стрессово. Были моменты, когда хотелось все бросить и вернуться в Москву. Но я рада, что смогла адаптироваться и успешно закончить школу.
Ближе ко второму году обучения я начала понимать, что значил комментарий одного из преподавателей, который вместо обоснованной критики моего проекта просто сказал: «Марина, выпусти своего дикого зверя наружу». Тогда я страшно разозлилась и оскорбилась. В моем сознании было лишь одно понимание хорошей работы, усвоенное во время предыдущей учебы в России: чем быстрее и эффективнее ты пройдешь из точки А в точку Б, тем лучше. А в Швейцарии все наоборот. Мне говорили: «Ты слишком торопишься, походи еще куда-нибудь, а если не дойдешь, то и не важно. Главное — как ты ходишь, что видишь и как воспринимаешь все по пути». Преподаватели делали упор на эксперимент и поиск новых решений, а не на достижение цели коротким путем.
В целом школа нацелена на предоставление свободы действий, при этом там снабжают всеми медиумами и техническими возможностями. Поле для эксперимента и нахождения чего-то нового в языке дизайна, критическое мышление относительно самых простых, порой даже бытовых вещей, а также горизонтальная коммуникация с профессурой — одни из главных вещей в Бернской школе искусств.
Швейцария — дорогая страна. У тебя была стипендия на учебу и жизнь?
Жить в Швейцарии действительно очень дорого. Мне помогали родители, они оплачивали университет и давали немного денег на жизнь. Но здесь и для местных студентов дорого, не говоря о приезжих. Поэтому я постоянно брала подработки по мере возможности и свободного от учебы времени.
Особенно сложный момент был перед последним семестром в 2014 году, когда из-за санкций по известным причинам курс рубля упал почти вдвое, а цены в Швейцарии остались прежними. Я не была уверена, что смогу позволить себе закончить школу, а впереди оставался дипломный семестр.
Мне помогли случай и отзывчивость местных людей. Как-то я рассказала о своей ситуации одногруппнику, и это услышал ректор моего института, стоявший неподалеку. Он спросил меня о ситуации, а после рассказал об университетском гранте. На тот момент для иностранных граждан не было стипендий и грантов на бакалавриат в сфере искусств. В итоге ректор помог получить мне грант и оплатить последний семестр учебы. За что я ему очень благодарна.
Какие советы ты дала бы тем, кто хочет изучать визуальные коммуникации за рубежом?
Выпустить своего дикого зверя наружу!
А если серьезно, то просто быть открытым к новому во всех его проявлениях. Не бояться искать, расширять кругозор, пробовать и делать ошибки — в Швейцарии за них не ругают. Обязательно учить язык и взаимодействовать с местными. Швейцария — мультикультурная страна, тут много кто говорит по-английски, но возможность смеяться одновременно с друзьями над шуткой, смысл и контекст которой тебе понятен с первого раза, — бесценно!
До учебы в Берне ты получила архитектурное образование, а после — прошла годовую программу BBE по современному искусству. Зачем тебе такие разные учебные маршруты?
Я не считаю, что это сильно разные маршруты, ведь на стыке разных направлений рождаются интересные решения и творческие высказывания. Междисциплинарность, на мой взгляд, дает возможность для комплексного подхода и обогащает творческий процесс. Так или иначе, в основе архитектуры, дизайна и искусства лежит одно — способность коммуницировать с миром с помощью визуального языка. А чем больше языков ты знаешь, тем больше мир — и больше возможностей взаимодействия с ним.
